Краткая биография Коко Шанель
Имя человека, который собственным примером опровергнул графа Толстого и доказал, что историю делают не народы, а все-таки отдельные личности, и сегодня известно всем. Невысокая длинноносая женщина, которая шила дамские туалеты из костюмов своих любовников, а первыми манекенщицами у которой были собственные сестры - Коко Шанель, женщина, в одиночку совершившая настоящую революцию стиля. Благодаря ей женщины обрели свободу самовыражения, а мода стала настоящим искусством.
Шанель показала всем настоящую женскую красоту, освободив ее от условностей. Стиль от Шанель проник во все сферы жизни: в одежду, макияж, украшения и даже духи. Именно Шанель сделала бижутерию достойной соперницей настоящих драгоценностей, и еще в начале 20-х создала революционный аромат "Chanel №5", который мог держаться несколько часов (до этого все духи полностью испарялись за полчаса). Женщины были в восторге. Мужчины не очень. Особенно модельеры.Категорически не принимал ее "total look" Кристиан Диор. Глядя на манекенщиц в костюмах от Chanel, он говорил, что они больше всего похожи на голодных секретарш. А фирменная заниженная талия Сhanel вообще делает женщин похожими на доски и может успешно скрыть даже самую идеальную фигуру. Обрезанные волосы - убого, что может быть прекраснее струящихся женских волос?
К Диору прислушались после Большой Войны - оказалось, что именно он выряжает новую потребность европейцев:
не в сексуальности, не в стильности, а в вызывающей гламурной роскоши. 50-е - это время Диора, который полностью пересмотрел идею женского силуэта. Главное в платьях Диора – материал и конструкция. Его женщина должна была иметь фигуру похожую на “песочные часы” – очерченные бедра, поднятая каркасом грудь и максимально зауженная талия. Весь мир ходил в знаменитом диоровском костюме Le Bar: расширяющаяся к низу юбка с широким поясом и зауженный жакет. Вторил ему и шикарный силуэт красного платья apres-midi от Жака Фата, самым примечательным в котором была подчеркнутая линия шеи и огромная, похожая на перевеннутое блюдо, шляпа. Любимый материал гламура – шелк. Шелковые палантины Balensiaga вызывали ассоциации практически с гаремной роскошью, а шелковая “вторая кожа” Мерилин Монро от Нормана Норелла до сих пор остается эталоном чувственной эротики в одежде.
И начала это делать с длинных черных перчаток: меланхолический стриптиз Риты Хэйворт в хите 40-х "Gilda", наверное, был самым сильным потрясением для мужчин того времени. Рыжеволосая Хэйворт достойно продолжила стиль Джин Харлоу: она пела, танцевала и волнительно качала бедрами. Ее красоты и обаяния хватило на то, чтобы стать не только секс-символом своей эпохи, но и первой секс-бомбой - в прямом и переносном смысле. Солдаты, производившие испытания первой атомной боеголовки на атолле Бикини, перед тем как попробовать ее на людях, назвали эту первую бомбу самым близким и нежным именем, которое грело их одинокими ночами на базе, - Гильда.Однако слава Хэйворт быстро прошла - она была для своих соотечественников именно символом, иконой, а не актрисой и уж точно не реальным человеком. Неудачные роли, рождение детей, смена цвета волос - все это не годилось для создания Легенды. "Все мужчины влюбляются в Гильду, - а просыпаться им приходится со мной" - говорила о себе актриса. Рита Хэйворт умерла в 1987 году в возрасте 69 лет от болезни Альцгеймера, а легендой, как все знают, стала совсем другая женщина.
Америка по-своему пережила войну: 
вся эта возня на Тихом океане и в Европе представлялась ей просто чередой бессмысленных жертв и ненужной крови. Трагедия в Перл-Харборо казалась необъяснимой. Романтичный ореол по-прежнему витал над гангстерами, а не над воинами: на экране и на сцене блистала мафиозная звезда Фрэнка Синатры и его жгуче-черной жены Авы Гарднер. И словно манифест о бессмысленности войны, как таковой, возник, мгновенно ставший бестселлером роман Генри Джеймса "Отсюда и в вечность", практически сразу же экранизированный – в 1953 году. (Кстати, вторую экранизацию романа в 1999 году сделал известный режиссер Томас Мэлик - это "Тонкая красная линия", наверное, один из лучших фильмов последних лет о войне). В войне Джеймса нет победителей и проигравших: все в общем-то хороши, зато в фильме есть просто шокирующая сцена, когда главный герой - простой солдат (в исполнении Берта Ланкастера), вместо того, что убивать противников, занимается на берегу моря "почти сексом" с Деборой Керр. Make love, not war. Неудивительно, что потом Америка ввязывалась исключительно в бессмысленные войны.
Пока та же Ава Гарднер щеголяла в домашнем платье-рубашке, демонстрируя шик “простой домохозяйки”, материализацией представления замученных бессмысленностью жизни американцев об идеальной сексуальности стала Мерилин. Она появилась, потому что она была нужна, как сказала кинокритик Молли Хаскелл:
"Если бы Мерилин Монро не существовала, ее следовало бы придумать". И дело не в платиновых волосах, размере бюста и поднятой потоком воздуха юбки, все это было и раньше и неоднократно повторялось вновь - дело в том, что Монро создала для ХХ века образ "идеальной любовницы". Эта женщина, которая всему миру призналась, что ночной рубашкой ей служит несколько капель тех же сакраментальных "Chanel №5". Ей можно было поклоняться (как ее второй муж Джо Димаджо) или ненавидеть (как третий муж Артур Миллер). но жить с ней было нельзя. Подобный образ в конце пятидесятых возник и в Европе, с появлением французского фильма "И Бог создал женщину" и его звезды Бриджит Бардо. Не случайно обе эти актрисы были в один день представлены королеве Елизавете II. В 50-е и в начале 60-х этих двух женщин “продвинутые” девушки от Калифорнии до Урала копировали до мелочей: от причесок и макияжа до манеры курить и разговаривать, если хотели привлечь мужское внимание. Тогда, накручивая на голове "бабетту" и надевая огромные серьги, скромная студентка Синтия Пауэлл пыталась понравиться угрюмому однокурснику Джону Леннону. Но чтобы удержать мужчину, нужен был уже другой стиль. Мерилин Монро умерла, а Бриджит Бардо спасает животных - так пришел конец образу "идеальной любовницы". А вот хлопчатобумажное платье-рубашка с незначительными изменениями сохранилось, наверное, в гардеробе каждой женщины. 
С избранием президентом Джона Кеннеди шик “скромной роскоши” добрался и до Америки - в образе его жены Жаклин Бувье. Можно сказать, эта женщина приобщила Америку к миру Большого Стиля, и помог ей в этом модельер Олег Кассини. Джеки в его легких, пастельных розовых, голубых и желтых платьях с трогательными бантиками и непременной ниткой жемчуга не могла не нравиться все без исключения: от бродяг до политиков.
который мог убивать, не помяв смокинг, и женского образа, созданного Одри Хэпберн и Юбером де Живанши. Слишком худая, слишком высокая, с летящей грацией, пришедшей от долгих занятий балетом – Одри никак не отвечала традиционным представления о секс-символе, пока за нее не взялся Живанши. Драпирующее черное платье, только подчеркивающее ее рост и худобу, балетные туфли, очки-стрекозы, короткая стрижка – смелая экстравагантность образа Хэпберн стала основой современной философии моды. На актерский талант и выразительные глаза Одри удачно наложился гений художника Живанши - у Хэпберн оказалась именно такая фигура и образ, с которым можно было делать все что угодно! “Я не могу жить без Живанши, как большинство американцев не могут жить без своего психоаналитика”, - говорила о своем стиле сама Одри. Именно благодаря ей сложился образ современной топ-модели – пластичной и изменчивой. Кстати, судьба актрисы тоже оказалась довольно символичной: пережив неудачное замужество, несколько бурных романов и нервных срывов, она нашла относительное счастье и покой в браке с собственным психиатром.
Отзывы : 0