Визит Жана-Поля Готье. Enfant Terrible, как знак нормальности России

Тех, кто первый раз бывает на экваторе, говорят, окунают в воду. Вечером по прилете, 21 марта, Жан-Поль Готье вышел вместе с Михаилом Куснировичем из ГУМа на Красную площадь, выпил водки и разбил бокал. Календарь сообщал: конец марта, но возле подсвеченных стен Кремля искрился снег. Посвящение в Россию прошло успешно - на следующую ночь Жан-Поль абсолютно естественно носил громадную шапку-ушанку (между прочим, молодецки слегка заломленную) с фирменной тельняшкой.

На пресс-конференции Готье много приятного сказал о России. Как часто ему приходится ломать язык, чтобы произнести русские имена моделей, которые не просто «вешалки», а «вешалки с умом». Как восхищение супрематизмом переросло в коллекцию, в итоге ставшую очень успешной. Как он рад работать над платьем к юбилею “world star” Майи Плисецкой. Человек мира, предпочитающий общение на английском, но сохраняющий очаровательный очень французский акцент, найдет правильные слова в любой точке планеты.

Более важной кажется другая мысль дизайнера: «Я вижу здесь молодость, энергию и восприимчивость». Ворваться только в первые ряды. Привозить сюда самое топовое, открываться, общаться, впитывать идеи, перелицовывать их до неузнаваемости. Радоваться моде, а не просто воспринимать ее как скучный рутинный процесс. Для русского фэшна это даже не реванш за 75 лет вне мировой моды, это генетическое. Сверхамбициозность, в хорошем смысле, всегда, при всех режимах была присуща русским. Приезд Жана-Поля Готье интересен в том числе тем, что он показывает, как много в Москве изменилось за 15 лет.

На пресс-конференции Куснирович вспоминал, как в 1995 году на аукционе дизайнерской одежды в «Национале» купил сумку, сами понимаете от кого. Алена Долецкая специально одела свой первый смокинг от Jean Paul Gaultier, который у нее появился еще тогда, когда она «не имела никакого отношения к Vogue». Оба отмечали, что тогда и не думали, что будут вот так рядом сидеть, разговаривать с легендой.

Вспомните, визиты Пьера Кардена и Ива Сен-Лорана за «железный занавес» были практически историческим событием. Появление первых дизайнерских магазинов внушало мысль: «Не такие уж мы «чукчи», и у нас что-то есть». А время шло. И уже в НТВ-ном репортаже об открытии монобренда Giorgio Armani одна из гостей говорит: «Думаешь, чего еще нам не хватает, и сразу на ум приходил Armani».

Понимаете разницу между «чего еще не хватает» и, например, местом из воспоминаний Андрея Кончаловского, в котором он рассказывает, как шел на свидание молодой и счастливый от того, что отец привез ему жвачку и американских сигарет, и он будет девушку этими диковинками поражать?

Когда приезжали Армани и потом Доменико де Соле, это уже смотрелось как-то победно. Мы нормальны, мы можем, мы интересны…

Визит Жана-Поля Готье при его большом значении, уже не кажется чем-то из ряда вон, и это хорошо. Стало абсолютно нормальным то, что к нам приезжает Готье. И ночной праздник в Петровском пассаже при всем его феллиниевском цирковом антураже стал праздником того, что Россия в плане моды теперь не просто абсолютно нормальная страна, но и многих опережает.

Об интерьере бутика Jean-Paul Gaultier, открытого в Петровском пассаже Bosco di Ciliegi, и представленных в нем линиях можно прочитать здесь.